Вышла замуж за араба истории из жизни. Моя жизнь в оаэ, или замуж в эмираты

Оксана Есенина

Наверное, найдётся немало девушек, которые мечтают хоть на миг стать главной героиней восточной сказки.

Если каких-то 15-20 лет назад такие желания были обречены на провал из-за невозможности их осуществления, то сейчас практически каждая из нас может позволить себе купить билет в одно из восточных королевств и насладиться тонкой экзотикой арабского мира.

Древняя архитектура, необычной красоты закаты, изысканные ароматы местных блюд и благовоний - манят все сильнее и сильнее, не желая отпускать своих гостей назад в серые будни заснеженного края.

Все эти положительные эмоции и романтика порой настолько раскрепощает нас, девушек, что мы невольно освобождаем свою память от всего былого и открываем душу для нового полета ощущений и чувств. И вот она – новая влюбленность! Впрочем, ничего удивительного. Комплименты, красивые ухаживания и настойчивость местных мачо – обычно этого достаточно, чтобы растопить сердце девушки.

И вот влюбленная русская красавица готова хоть на край света идти за своим избранником.

Теперь ей будет очень нелегко. Она непременно столкнется с осуждением и непониманием подруг и знакомых, с долгими уговорами родителей « одуматься» и начать жизнь с «чистого листа». Но по-настоящему влюбленную русскую женщину теперь ничего не сможет остановить. Она все сможет вытерпеть и пережить, борясь за свое « экзотическое» счастье...

А он? Что эти отношения значат для обаятельного темнокожего господина? Не вспоминает ли он в впопыхах ее имя, боясь ошибиться, когда очарованная им чужестранка считает последние секунды разговора и гудки в телефонной трубке? Или же он ответственный и серьезный мужчина, который способен сломать привычные устои семьи и ввести свою королеву на престол своей первой и единственной жены?

На самом деле убедиться в правдивости слов и искренности намерений мужчины-араба не так уж и трудно. Нужно лишь аккуратно разъяснить для себя некоторые обстоятельства и нюансы, которые вскоре помогут сделать определенные выводы и дать точную оценку сложившейся ситуации.

Итак, с чего начать? А с чего можно начать, находясь друг от друга на расстоянии около 800 тысяч километров? Конечно же, с бурных и продуктивных бесед.

Откровенный разговор

Откровенный разговор – индикатор правдивости восточных мужчин.

Если он говорит невнятно и размыто, давая какие-то нелепые обещания и отговорки, или того хуже – просит о материальной поддержке, то такой кандидат определенно ищет какую-то свою выгоду от отношений с женщиной- иностранкой.

Практика показывает, что у таких отношений, как правило, нет будущего, и они обречены на провал. Так что самый разумный вариант при таком развитии событий – прекратить связь с этим человеком раз и навсегда.

Если же вы проводите вечера за неторопливыми телефонными беседами со своим таинственным воздыхателем, то самое время расспросить его о дальнейших перспективах развития ваших отношений.

Не стоит бояться откровенного разговора и прямых расспросов о возможной совместной жизни в будущем. Араб – это не тот мужчина, которого бы спугнули обсуждения в подобном ключе. Скорее наоборот – если мужчина настроен на создание семьи, то это только подкрепит его уверенность и даст ему понять, что избранница отвечает ему взаимностью.

Если выяснится, что у вас с ним одни и те же взгляды на исход завязавшихся романтических отношений – создание крепкого союза, то самое время произвести «стальную проверку».

«Стальная проверка»

Под этим словосочетанием подразумевается сопоставление обещаний, которые давал мужчина-араб своей заморской невесте, и действий, которые он совершил.

Обещал золотые горы или познакомить с родителями? Нужно требовать! Разве уважающий себя молодой человек станет отказываться от своих слов, придумывая раз за разом какие-то препятствия? Конечно, нет! А если вдруг возникнут «непредвиденные обстоятельства», то самое время задуматься о честности этого экзотического «фрукта».

Если «стальная проверка» с успехом пройдена, то вполне возможно, что блеск стали совсем скоро начнет приобретать сияние более дорого металла, на котором непременно нужно будет ставить пробу.

Расставляем приоритеты

Итак, что же получит жена-иностранка от брака с арабским мужчиной?

Конечно же, статус замужней дамы, стабильность, защищенность и уверенность в благополучном будущем своих детей.

Но не стоит забывать, для того, чтобы получить все это, иностранной жене восточного мужчины необходимо научиться принимать традиции его страны и не противоречить им. Если молодая независимая европейская женщина готова посмотреть на своё предназначение через призму ислама и смежных с ним обычаев и жить в согласии с этими законам, видеть в этом свои преимущества, то скорее всего, ей удастся обрести истинное женское счастье.

Хочется отметить, что совсем не обязательно менять свои религиозные взгляды и поспешно надевать на себя мусульманский платок. Нужно лишь научиться слушать, уважать и ценить друг друга. Наверное, это и есть общая формула семейного счастья для всех влюбленных, независимо от их национальной принадлежности и разности менталитетов.

Популярные новинки, скидки, акции

Перепечатка, публикация статьи на сайтах, форумах, в блогах, группах в контакте и рассылках НЕ допускается

Главная причина, почему российские женщины, выйдя замуж за араба на Востоке, попадают там в беду - попытка завести в чужой стране свои порядки и традиции.

Законы шариата

Научитесь использовать законы шариата в своих интересах.

Мусульманские законы и правила, которые формировались тысячелетиями и определяют каждый шаг, поступок арабов в повседневной семейной жизни, невозможно, да и не нужно ломать. Их нужно научиться использовать в своих интересах.

В шариате много рационального, исходящего из мудрого разделения ролей. Желательно до заключения брачного союза найти себе адвоката, который смог бы дать консультации по всем этим вопросам, даже сконструировать модель поведения, которой необходимо неукоснительно придерживаться, особенно в первое время.

Многие российские дипмиссии в странах мусульманского Востока приняли на работу опытных адвокатов по вопросам интернациональных браков и добились, чтобы еще до выдачи свидетельства о браке невесты получили брошюру о разных тонкостях исламского права.

Причем надо учитывать, что в каждой стране есть свои интересные особенности юридической практики шариата.

Принятие веры

Например, в Турции, где официально многоженство запрещено, а неофициально существует, жена может прибрать к рукам все имущество мужа, если тот заключил второй брак без ее согласия. Также все имущественные проблемы и наследственные права решаются намного лучше, если жена приняла веру мужа.

Но вопрос об официальном принятии ислама сугубо личный, так как мусульмане с уважением относятся к христианам, и ни в коем случае никто насильно вас в ислам не потащит.

Семья мужа

Если вы мечтаете о счастливом браке, сумейте построить хорошие отношения с семьей мужа.

Важно отметить и то, что в психологическом плане арабы очень сильны. Прежде всего это выражается в определенной закрытости характера. Наше отечественное «душа нараспашку» не встретит там ничего, кроме недоумения и даже неуважения. Всякая открытость там не в цене.

Нельзя прямо кого-то (или что-то) порицать, отвергать, возмущаться, нельзя откровенничать. Свои истинное отношение к предмету, явлению или человеку арабы никогда не показывают. Это называется - открыть лицо.

Семья, ее образ жизни, проблемы, интересы - все тщательно охраняется и супругами, и семейным кланом.

Что касается последнего, то он играет важную роль в жизни арабов. Поэтому куда бы вы ни попали, даже в суперпрогрессивную, европеизированную арабскую семью, все равно ваш брак во многом будет зависеть от того, как вы поладите с многочисленными родственниками мужа.

Успех брака

И, наконец, главное. Счастливые интернациональные семьи, которые сегодня на Востоке совсем не редкость – это прямое следствие усилий женщины понять и полюбить страну проживания, начиная от языка и заканчивая культурой.

Если добавить к этому хорошее образование, то карьеру можно сделать не только в семье, но и на социальном поприще.

В Сирии очень много россиянок, заработавших там отличную профессиональную репутацию: врачей, педагогов, художников, программистов.

Арабский Восток - удивительный, разнообразный, в чем-то даже фантастический мир. Но чтобы полюбить его, Восток надо узнать изнутри. Как и для того, чтобы понять, что жизнь там тебе не подходит.

Прочтите также:

Как легко в юности мы зачастую отбрасываем традиции прочь, если они мешают нам «жить свободно»! Это, наверное, особая болезнь последних поколений — не задумываться над тем, что всё-таки не зря предки говорили о том, что каждый человек, выбирая себе половинку из чужой страны, чужой культуры и веры, обрекает себя на удвоенную порцию трудностей. Я тоже хотела жить свободно, мир казался эдакой площадкой, где разворачивались яркие события, сулящие непременно интересные и безоблачные приключения. А раз так — значит, ошибки не может быть.

Скучно учиться в месте, где ничего яркого не происходит. Вроде поступала и знала — вот оно, мое призвание, научусь петь правильно и обязательно сделаю карьеру. Музыкальное училище, одно из лучших в стране, отделение академического пения, следом маячила консерватория, дающая зеленый свет на мировую сцену. Может, так бы и вышло. Но второй курс уже был скучным — учеба, учеба. Успехи в классе у рояля казались незначительны, училка строгая. А хотелось славы уже. Ну, или хотя бы ярких огней сцены. Я всегда ее любила. Родилась и заплакала таким звонким голосом, что акушерка среагировала: о, певицей будет! Смешно, но именно певицей я и захотела стать. А тут эта нудная учеба.

И вот словно кто-то меня услышал: позвали меня в далекий и прекрасный Бахрейн — маленький райский остров в Персидском заливе. Маленькая арабская жемчужина, сочетающая ислам и одновременно являющаяся неким подобием большого развлекательного центра, усеянная шикарными отелями и роскошными ночными барами, где пели и танцевали сотни русских девушек, украинок, белорусок. И зарабатывали большие деньги — богатая страна платит экзотическим красавицам-славянкам суммы, не сравнимые со скудными зарплатами на родине. Но при этом скромные по сравнению со средней зарплатой любого араба-бахрейнца. Туда я и устремилась с группой единомышленниц. А нудная учеба осталась дома.

Отработав двухмесячный контракт и почувствовав вкус денег, я устремилась на второй, полугодовой срок. Летела с абсолютно рабочим настроем — я еду работать и зарабатывать деньги. Дома оставался любимый парень, который так не хотел меня отпускать. Но я была уверена, что все будет отлично, и мы воссоединимся после моего возвращения, счастливые и довольные, и на заработанные деньги будем продвигать наши таланты вперед, к славе. Помню, как однажды, уже сидя с группой в одном из арабских кафетериев, наблюдала за женскими фигурами в черных одеяниях и вслух со смаком разглагольствовала о том, какой надо быть «идиоткой, чтобы выйти за араба и согласиться носить ЭТУ ЧЕРНУЮ ТРЯПКУ». Знала бы я, как жизнь заставит меня ответить за все мои самоуверенные мысли и слова!

И тут появился он. Буквально на второй день после прилета. Он увидел меня первым и наблюдал так искусно, что я даже этого не заметила. Мы сидели перед работой в кафетерии на нижнем этаже отеля, здесь же был биллиардный стол, вокруг которого расхаживали арабы и, возбужденно что-то крича на своем языке, размахивали киями. Я только один раз посмотрела туда и увидела молодого щеголя, одетого с шиком. Видя его лицо, рассеянно оценила: хлыщ, похоже. А на другой день в наш номер, где жили трое девушек из нашего коллектива, включая меня, позвонили и позвали к телефону... меня. Английский я тогда знала очень плохо. Но разговор-таки состоялся. Голос парня, называющего меня по имени, попросил мой номер мобильного. Я ответила — «Встреть нас перед дверями в бар, где мы работаем, хоть посмотреть, как ты выглядишь». «Приключения начинаются», говорил мне мой разум.

Я порхала как бабочка, было все так интересно и забавно. Он встретил нас, и я узнала в нем парня из биллиардной. По условиям контракта, нам было запрещено заводить какие-либо отношения с кем бы то ни было. Это касалось и ситуаций, когда ты просто с кем-то кроме своей группы мило пообщаешься на виду у всех. Наши номера запирались на ключ с внешней стороны охранниками, которые сопровождали нас во всех направлениях, ведущих от входной двери в наши апартаменты и обратно. А тут парень, вроде и симпатичный. Мы перемигнулись с ним, и вся группа зашикала на меня.

Наш рабочий день заканчивался в 3 часа ночи. В 4 мне позвонил этот парень и заявил, что женится на мне. Мне стало смешно, я чувствовала себя польщенной. Но он стал звонить постоянно, чувствуя, что мне нравится с ним общаться. Молодость, экзотическая страна, экзотический влюбленный незнакомец. Многие ли смогли бы устоять и не соблазниться? Много ли девушек слышало столько же признаний и клятв?..

Он знал все номера телефонов в отеле — в номере, в кафе, где мы обычно питались, в баре, где работали и репетировали, он всегда звонил туда, где я нахожусь. Группа забеспокоилась, ведь это было нарушением — такое активное общение с посторонним. А мне в это время активно прочищал мозг мой странный арабский знакомый. Это можно сравнить с некоей формой гипноза: он так часто звонил, что у меня не было времени на осмысление происходящего. Я уставала на работе, но когда приходила в номер, начинались звонки, длящиеся часами, до рассвета. Я выслушивала клятвы в вечной любви, обещание райских взаимоотношений, подробные описания прекрасной будущей нашей семейной жизни.

Я никогда не встречала человека, так легко обещающего такие очень серьезные вещи: любить, защищать, «показать мир, красоту жизни», «как хороши будут наши прекрасные дети, радующие своих родителей». Это было мастерское подавление моей воли — воли девочки, воспитанной в строгом духе и без лишних ласк. Психолог от природы, он хитро находил мои слабые струнки и умело играл на них, и я не знала, как ему сопротивляться. Он выпросил номер телефона моих родителей и позвонил им, расписав, как счастлива будет их дочь с ним. Родители остались в таком же очаровании и оцепенении.

Я вообще на самом деле не помышляла ни о браке, ни о ком-то, кроме моего парня! Но тут мне как будто вложили в мозг чужие мысли, и я захотела всего того, что он наобещал. Я просто верила ему, не смея ни сбрасывать звонки в 4 утра, ни говорить ему «нет, у меня есть парень». А еще он говорил мне, что моя работа постыдна, что он не хочет, чтобы его будущая жена тут работала, что я должна ради него ее оставить. Звонки ежедневно, до работы, после, иногда во время нее. Потоки обещаний, которых я не просила, стали чередоваться с угрозами: «если ты мне не ответишь, я приду в ваш номер и устрою разгром». Это сейчас кажется со стороны: неужели ты такая дурочка, что просто не могла прекратить все это? Не могла! Меня будто подменили, подчинили, манипулируя как марионеткой.

Скоро я узнала, что он был сыном владельца этого отеля. Его слушался весь персонал, а он хитрил, подговаривая то одного, то второго, чтобы дать ему возможность перекинуться со мной парой слов лично, то делал звонки от имени менеджера отеля, требуя всю группу на ковер — кроме меня, чтобы придти ко мне в номер на пару минут и «зазомбировать» меня очередным обещанием или угрозой. Это было похоже на манию.

В день, когда меня вызвали к его отцу в кабинет и сообщили, что меня высылают из страны за нарушение контракта, я восприняла с облегчением. Первая мысль была о том, что весь этот прессинг наконец-то кончится. Но по дороге в аэропорт машина, где были только водитель-индус и я, вдруг свернула в трущобы. Была ночь и мне стало страшно: куда и зачем меня везут? В свете фар остановившегося автомобиля я увидела своего «арабского принца». Он доехал с нами до аэропорта, молча держа меня за руку и, влюбленно глядя мне в глаза, надел увесистое кольцо из чистейшего золота на мой безымянный палец. Каково, а? Разве у меня могли остаться еще хоть какие-то сомнения? Ну а прессинг — это борьба за меня, видимо. Так я его оправдывала.

В аэропорту он пробыл со мной до самого рейса. Опять кормил обещаниями: «Я прилечу в твою страну. Отец против нашего брака, но мы поженимся, и он смирится с этим. Ты должна меня ждать». О нем я и думала всю дорогу домой. Парню своему я заявила, что выхожу замуж, но, поскольку это было предательство с моей стороны, то лично встретиться с ним я не нашла в себе сил. Позже я узнала, что он очень страдал. Переживает и не может забыть до сих пор.

А что же «принц»? Он звонил мне почти каждый день почти два месяца, а потом приехал в Москву. Туда же выехала и я, мы расписались. Зомбирование было то же, но теперь уже уверенней и наглей. Угрозы вперемешку с клятвами в вечной любви.

Вскоре я поняла, что беременна. Он был очень рад, и я уже не задумывалась над тем, что что-то может быть не так. Он вернулся в Бахрейн, я — к себе домой. Он обещал, что будет работать и обеспечивать меня с ребенком, а когда влиятельный папаша смирится, он заберет нас в Бахрейн. Ах, Бахрейн! Я так и не поняла, в кого или во что я была влюблена больше — в своего принца или в эту чудесную страну.

Шло время. Звонки каждый день и регулярные денежные переводы. Слова любви и параллельные указания вроде «не разговаривай с другими мужчинами», «не носи такую-то одежду», «если я узнаю, что ты меня обманула, ты очень пожалеешь об этом», а также подробные выведывания, куда и во сколько я ходила, с кем общалась. При малейшей заминке с моей стороны он начинал кричать: «Ты сделала что-то плохое? Ты нарушила обещания своему мужу? Если я узнаю что-то о тебе плохое, я приеду и устрою разгром (убью тебя, уничтожу твою волю, заставлю тебя плакать до конца жизни)». Угрозы и расспросы резко чередовались со словами «Запомни: ты — моя навечно!».

Несмотря на угрозы, я запомнила это время как счастливый период моей жизни. Я верила в любовь и готова была отказаться от певческой карьеры (на которую, кстати, он сразу наложил «табу»), от всего. Он был мусульманином, и я хотела скорее стать мусульманкой — ведь он рассказывал, как это прекрасно, читать Коран и жить в мире ислама, который так уважает женщин. Я стала с презрением относиться к землякам, он успешно подогревал мои негативные чувства к славянским мужчинам — они, мол, и пьют, и изменяют, и грубят. «А вот мусульманин никогда...»

Иллюзия счастья начала рушиться месяц спустя после рождения нашего сына. Однажды он позвонил пьяный и хамски стал намекать: «вообще-то у меня могут быть девушки. Я думаю, у тебя не будет с этим проблем». И я начала разрушаться. Его непогрешимый образ, который он сам так искусно выстроил в моей голове, оказался иллюзией. Или нет? Ведь он после этого разговора много раз потом убеждал, что просто был пьян и не в духе. Я хотела верить и понимала, что здесь что-то не так.

Наш малыш подрастал. Вскоре я восстановилась в учебе. Поскольку идеализированный мной брак дал трещину, я снова начала желать карьеры. Но он говорил, чтобы я и думать забыла о «ремесле шлюхи», следом шли угрозы, уже более смелые и гадкие. А родители твердили: раз родила — никакой консерватории не будет, воспитывай сама. И я смирилась.

Когда сыну исполнилось полтора года, нам пришел вызов. О, Бахрейн! Я лечу к тебе. Все прекрасно. Даже недавние сомнения как-то приутихли. И я полетела в свой недавний рай. Муж встретил нас, вроде все были рады. А спустя три дня я окончательно стала взрослой реалисткой: он признался, что совсем недавно развелся с арабкой и что отнял у нее сына, которого сейчас воспитывает его мать. Было чувство, что меня раскрошили. Боль за себя, за моего малыша. За надежды и иллюзии. Как он мог! После всего! После своих клятв! Мой разум отказывался это признавать. Несколько дней я находилась в состоянии плача с небольшими перерывами. Муж, испытывавший вину сразу после признания, уже злобно покрикивал: «Прекрати, дура! Меня заставили и я не виноват, поняла? Будешь реветь — я тебя побью!»...

После знакомства с его родителями, ради которого мы поехали в Сирию, остались вполне определенные впечатления. Вся родня уговаривала меня простить его, ведь та девушка оказалась «плохой, недостойной и вообще ее уже тут нет», «что поделаешь, отец заставил». Отец действительно его заставил. А у него не хватило духу рассказать обо мне, о том, что у него уже есть жена, его любимая из России. Все в родне ждали, что я приму ребенка, но я так и не смогла даже взять его на руки — я физически не могла принять как норму то, что он вообще появился на этот свет, РЕБЕНОК МОЕГО МУЖА, НО НЕ МОЙ. Осознание и принятие этого факта пришло только через несколько лет. За это время у меня стали появляться седые волосы, частые боли в сердце и мигрени — в 23-то годочка. Пока мы жили у его родителей, они, не спрашивая меня, сделали моему малышу обрезание. Я плакала, меняла окровавленные памперсы своему истощенному антибиотиками и неприятием незнакомой арабской пищи ребенку, тоже плачущему от ужаса и боли. Я до сих пор помню его тонкие дрожащие ножки, когда он пытался идти и не мог от боли это сделать. Господи, думаю я, вспоминая это зрелище, если бы наши молодые мамочки, выступающие в защиту нового «заворота» — обрезания своих детей, представляли себе, какие страдания приходится переносить ребенку! И ради чего!

Муж почти все время проводил со своими сестрами и остальной родней. Был рамадан, они просто спали весь световой день и ели и орали все ночи до рассвета. Я старалась изо всех сил сохранить режим своего сына: спать ночью и бодрствовать днем. Муж презрительно фыркал в ответ на мои замечания о том, что ребенку нужна прежняя жизнь. Особенно он озлобился, когда понял, что я не воспылала любовью к его ребенку — он постоянно шипел мне: «Запомни, для меня самые важные люди на свете — это мои родители, сестры и мой маленький брошенный сын».

Когда я общалась с его сестрами, узнала многое. Они охотно, но под большим секретом рассказывали мне, как их брат — мой муж — был жесток по отношению к своей бывшей жене, как он, поскольку женился на ней по принуждению, целый год срывал на ней, беременной, свою злость, унижал и периодически бил в присутствии его матери, отчего ребенок родился слабым и болезненным — за что он, кстати, вины своей не чувствует. Как он в конце концов вынудил её сделать какой-то посторонний звонок и вменил ей в вину, что она ему «решила изменить», и тем самым добился развода. Она же, узнав, что наконец-то освобождается из этого ада, даже согласилась отдать ребенка, только бы уехать. Так же он был жесток по отношению и к ним. То есть он в разговорах с посторонними всячески возносил и хвалился ими, но с ними лично обращался плохо. Я еще подумала — неужели хуже, чем со мной?..

Жизнь их родни — и, видимо, всего их сословия — проходила в какой-то сплошной лжи. Врали все, всегда и во всем. Можно было сказать одно, сделать другое и с невинными глазами потом утверждать что именно так они и говорили. Любимая фраза, оправдывающая абсолютно любые неблаговидные поступки: «Я ничего не могу с собой поделать — таким меня сотворил Аллах».

Сестры месяцами сидели дома и жирели с малых лет от изобильной пищи, бесконечного сидения перед телевизором и недостатка движения. Сестер у него четверо — и все они жили в одной комнатке, в два раза меньшей, чем комната их брата. Это несмотря на то, что отец их очень богат и мог позволить себе выстроить по отдельной светлице для каждой дочки. Все женщины из его — родни — тетки, сестры, — жили с какой-то безусловной смиренностью перед участью существ, с которыми можно обращаться плохо. Если у мужа все плохо — виновата жена. Если пришла беда в дом — виновата жена. Или сестра, смотря кто оказался рядом. Если брат считает нужным побить сестру, мать не имеет права заступиться. И это образ жизни, который никто не собирается менять. Уже тогда это мне не нравилось, и я стала задумываться — а нужен ли мне тот ислам, который мне так терпеливо навязывают?

Вскоре заканчивалась моя виза, я собиралась вернуться домой, чтобы доучиться. Но свекр вдруг стал возражать. Трения длились несколько дней, пока свекровь — спасибо ей огромное за все хорошее, женщина действительно добрая — не обработала своего муженька в лучших традициях дипломата. Я улетела с исхудавшим сыном домой.

Долго я приходила в себя от пережитого, доучиваясь и думая, что делать дальше. Ради нашего сына — и клятв мужа в вечной любви и верности после всего — решила сохранить семью. Он прилетел, когда я получала диплом. Постоянные скандалы, угрозы и поношение моей учебы, когда я не выполняла беспрекословно его требования, даже мелкие и незначительные. Поливал грязью моих родителей, меня, громил мебель, игрушки, орал до глубокой ночи. Пришлось даже однажды вызывать милицию, до того разошелся. Он постоянно орал, как он любит своего сына, но никогда не играл с ним, постоянно возмущался тем, что ребенок мешает ему спать, что он непослушен и я плохая мать, раз его так плохо воспитываю. Наш сын очень подвижный мальчик, и это часто приводило его в бешенство.

Ревность мужа просто зашкаливала. Позже, когда я снова уехала с ребенком к нему в Бахрейн, имел место такой случай: он мог отсутствовать всю ночь, заявиться под утро и ничего не объясняя, завалиться спать до вечера. В один из таких дней он заявился рано утром под градусом и стал по обыкновению просматривать мой мобильный — не звонила ли его жена, куда не надо. А в это утро какому-то абоненту захотелось ошибиться номером и оставить пропущенный звонок на моем телефоне, служба администрирования такого обычно недопускает. Он в бешенстве подскочил ко мне с громким ревом «вставай, сука» и, стащив меня за ноги на пол, стал хлестать по лицу. По исламу женщину желательно бить, но так, чтобы потом можно было пользоваться ее телом — это я прочла спустя несколько лет. Я так и не доказала ему, что это случайность. Он просто предпочел орать до тех пор, пока не пропадет боевой настрой и пока я не изревусь до опухшего красного лица. Когда я начинала плакать, он смягчался и даже начинал снисходительно-великодушно меня жалеть.

Первый год жизни с ним наедине в Бахрейне развивался по сценарию, начатому в моей стране. Муж работал в ресторане, который оставил ему отец. Ресторан ночной, что было удобно — ведь можно было шляться по барам всю ночь и, заявившись под утро, говорить что работал, не помня себя. Он вообще очень красноречив, и последнее слово всегда оставалось за ним. Мы с сыном жили под замком. От каждодневного сидения дома ребенок пристрастился к бесконечному просмотру телевизора и мы до сих пор боремся с состоянием бешенства, в которое сын впадает при просмотре телепрограмм, если смотрит их более, чем полчаса.

Первое время муж нас не пускал на улицу — говорил, он должен проверить, насколько я надежна. Ключа от входной двери у меня долго не было. Не было и денег — даже на средства интимной гигиены я должна была просить у него. Гулять он отпускал нас ровно на один час, по дороге, указанной им и во время, определенное им. После череды скандалов мы с сыном стали ходить на улицу каждый день. Наши паспорта лежали у него в сейфе — он говорил, это для нашей безопасности. Чем дольше мы жили, тем больше портились отношения: я не хотела мириться с его причудами и стесненным образом жизни, который он нам устроил, а он в ответ орал, что он вынул меня из дерьма, отмыл и дал лучшее, о чем миллионы лишь мечтают, что я — шлюха, которой достался золотой муж, что моя мать — тоже шлюха и вся моя семья — псы. Когда я заговаривала о том, чтобы нам вернуться назад в мою страну, брань становилась еще более изощренной.

Так прошел год. И тут появился шанс: у меня заканчивался срок действия паспорта, а вид на жительство в такой документ не продлевали. И мы улетели домой. На месяц. Когда я прилетела домой и по телефону сказала, что не вернусь, он стал рыдать и говорить, что пропадет без меня, что я ему нужна и что он раскаивается во всем плохом, что сделал мне. В общем, надавил на давние струнки. И во мне взыграла совесть — как же так, я брошу мужа? Нет! И я, сделав новый паспорт, с сыном снова полетела туда. Мама, которая была в курсе моих мытарств там, провожала меня и просто плакала: «Дочка, не едь туда». Но я считала, что это мой долг.

Сразу после возвращения в Бахрейн я нашла тайник с кучей презервативов в шкафу мужа — и пожалела, что вернулась. Он тут вовсю развлекался, оказывается. Я поняла, что будет очень трудно. Я твердо решила уехать.

Этот год был самым тяжелым. Издевательства усугублялись, брань была такой изощренной, что мне казалось — вместо мужа на меня орет какое-то существо, состоящее из абсолютного зла. Он так умел унизить меня, что я много раз просто чувствовала себя уничтоженной, отвратительные скандалы происходили в любое время суток и на глазах сына, ребенок не раз был очень сильно испуган. Муж гулял в открытую, уезжал, когда хотел, не давал мне денег. Еду, кстати, покупал он сам — и лишь ту, которую считал нужным купить. Дома часто не было элементарного: молока, яиц, рыбы, питьевой воды. Ребенок начинал болеть рахитом от недостатка полноценного питания. Когда у меня порвались туфли, и я попросила денег, он выдал гениальный ответ: а ты не ходи на улицу — вот и туфли не нужны. В конце концов, я сняла с руки золотое низкопробное колечко, подаренное одной из его теток, и продала его, чтобы купить нам с ребенком обувь. Скандал был неимоверный. Он экономил на нас с сыном и всегда не забывал упомянуть, как он о нас заботится.

Я стала откровенно проситься на родину. Скандалы становились все ужаснее, на мои малейшие возражения в ответ постоянно сыпались угрозы, что он отберет сына. Его любимой фразой стала «Я опущу твой нос до самых своих туфель, и ты будешь думать, как я, и подчиняться мне, собака»: Положение усугублялось тем, что его отец, который так и не хотел смириться с существованием «неверной» в своей семье, постоянно звонил мужу, требовал отчетов по ресторанным долгам и накручивал мужа еще больше. Я понимала — ему трудно, бизнес шел на спад, но это был не повод, чтобы срываться на нас с ребенком и создавать нам невыносимые условия.

Я перестала нормально спать, иногда часами не могла заснуть, глядя в темноту и думая, где теперь шляется муж. Моя подруга на родине перед отъездом подарила мне православный молитвослов, еще я взяла с собой Евангелие и Псалтирь. Я никогда не думала, что выучу наизусть почти все молитвы и около десяти псалмов. Молитва стала моим спасением от сумасшествия. Я молилась день и ночь, мусульманские четки переделала под розарий для молитв. Я просила Бога: помоги нам уехать вместе с сыном! Молилась несколько месяцев.

Однажды украла у мужа немного денег, купила телефонную карту и, спрятавшись за тумбочкой, позвонила в российское консульство. Уже даже не помню, откуда я взяла их номер. Я просила о помощи, я просилась домой. Мне ответили — только с его согласия, иначе он просто может написать любую бумажку и оставить сына с собой. Ну, конечно, если вы сможете добежать до аэропорта и купить билет... Какое «бежать»! Я совершенно не представляла, где находится аэропорт! У меня не было денег не то что на самолет — на такси!

Так прошло еще несколько месяцев, в унижениях и молитве. Однажды случился очередной скандал, во время которого я впала в состояние аффекта: я помню лишь обрывки видения своих рук, отбрасывающих от меня разъяренного мужа и обрывки фраз, которые я ему кричала: «Ты разбил мне жизнь, я тебя ненавижу, если бы ты только знал, КАК СИЛЬНО я тебя ненавижу!»... Муж замолчал и ушел в другую комнату, где просидел около часа. Я же с победным видом носилась, сбрасывая вещи в чемодан — я не знала как, но мы едем домой. И тут случилось чудо, которое мог сотворить только Сам Истинный Бог: муж тихо подошел и кротко сказал мне, что отпускает нас. Правда, денег у него нет, но если они есть у моих родителей, пусть вышлют и он купит нам с сыном билеты. Родители на радостях, что этот ад закончился, выслали денег, через несколько дней мы уже ехали в аэропорт. Муж понимал, что это может быть нашей последней встречей, но все время говорил и строил планы, как мы скоро вернемся, как поедем в Сирию в гости к родителям. Но я твердо знала, что уже никогда не вернусь в прекрасный Бахрейн.

Прилетели с сыном в Москву, где Господь явил мне еще одно свое чудо: с нами в самолете летела женщина, которая всю дорогу очень доброжелательно смотрела на нас и улыбалась моему малышу. Когда мы прибыли в аэропорт, она сама стала с нами знакомиться и буквально утащила нас из рук таксистов, настойчиво предлагающих свои услуги. Она оказалась женой российского консула в Бахрейне! Более того, за ней приехал ее сын на машине и они отвезли нас на Белорусский вокзал сквозь нескончаемые пробки, не взяв ни копейки и дав свой телефон — мол, если что, звони обязательно — поможем! Она как ангел, который был послан, чтобы помочь нам безопасно добраться да пункта назначения. А на Белорусском вокзале в зале ожидания я увидела церквушку. Мы зашли туда и я разговорилась с женщиной, продававшей свечи и иконки. Она была так доброжелательна, что я вдруг просто залилась слезами. Я стояла как школьница и сквозь поток слез рассказывала, рассказывала... До сих пор, вспоминая эту сцену, сквозь пять лет я заново переживаю свое тогдашнее состояние: я просто не могла поверить, что мы с сыночком вернулись оттуда.

Я вернулась к нормальной жизни, пошла работать, сына отдала в сад. Муж стал прилетать и пытался устраивать скандалы уже здесь, материально почти не помогал, ссылаясь на трудности. «И вообще, это ты мне должна помогать, потому что мне сейчас трудно», — заявил он. Но здесь он мне был больше не страшен, и он это прекрасно понимал. Я больше не хотела быть с ним и лишь ждала повода, чтобы развестись. Повод не заставил себя ждать: он быстро сдружился с местными разгильдяями и пристрастился к ночным гулянкам. В пьяном виде как-то раз он схватил меня за горло и пытался душить. На следующий день я подала на развод, поскольку брак был заключен в нашей стране и по нашим законам, а еще через пару дней силой заставила его уехать.

Прошло несколько лет. Еще перед разводом я встретила своего нынешнего мужа — человека совершенно другого уровня. Мы вместе и у нас родились еще двое сыновей. Сын от первого брака живет с нами, мы уехали жить в другой город. Я делаю карьеру певицы, о которой так долго мечтала, параллельно учусь в вузе и делаю еще много чего интересного, о чем даже не представляла еще пять лет назад. Бывший муж еще несколько раз приезжал, искал меня и звонил с угрозами. Я перестала отвечать и постепенно звонки прекратились. По законам нашей страны, не имеющей отношений с Бахрейном, я не могу ни претендовать на алименты от него, ни лишить его отцовства без его непосредственного участия в деле. Материально он нам не помогает и не считает нужным. Где-то раз в полгода он пытается требовать встреч с сыном, я продолжаю хранить молчание. Я понимаю, что, возможно, для сына, который его помнит и понимает, что произошло с нашей семьей, это не очень правильно, но мне кажется, ввиду неадекватности и непредсказуемости поведения бывшего мужа, дать ему увидеться с ребенком — шаг, который может окончиться непредсказуемо для нас.

P.S. Окончательным моим прозрение в области всей ужасающей сути ислама для меня стал Коран, бережно переведенный в авторитетном исламском учреждении и подаренный мне бывшим мужем. Как ни парадоксально, именно своим окончательным выводам о его деструктивности я обязана книге, которая была призвана соблазнять людей. Именно ради этого я продолжаю хранить это издание с твердой верой в то, что однажды смогу помочь еще одной или, даст Бог, даже нескольким юным дурочкам, собирающимся замуж за прекрасных далеких мусульманских красавцев. Девушки, к вам обращаюсь: наша вера — это наше спасение и на небесах, и уже здесь, на земле. Другого не дано!

Брак с иностранцем: традиции и свобода (Психолог Игорь Любитов )
Христианке - о браке с мусульманином (Священник Даниил Сысоев (убитый фанатиком-исламистом) )
Уж замуж за бугор (Александра Малаш )
Готовность потерять свою национальную идентичность - следствие неуважения к себе (Семейный психолог Ирина Рахимова )
Замуж за индуса (Марина )

Пишет психолог, скрывающийся под псевдонимом Эволюция: Это письмо сами разбирайте. Здесь все понятно. Надеюсь, все самые говорящие моменты найдете и прокомментируете.

Здравствуйте, Эволюция. Вот моя история. Постараюсь изложить кратко, но в старости, думаю, надо написать роман))

Мне 33, мужу 38, в процессе развода после 11 лет брака. Детям 10, 6 и 1.8 года.

С мужем познакомились онлайн, когда мне было 18 и ещё 5 лет общались каждый(!) день в сети, пока я училась в универе. Я была примерной девочкой из обычной семьи - золотая медаль после школы, престижный факультет и впоследствии - красный диплом. Он - студент из арабской страны, умён, перспективен, генеральская семья. Это была любовь как сумасшествие. Один раз за эти пять лет общения он приехал ко мне (нас разделяли 8000 км), летать друг к другу чаще мы, бедные студенты, позволить себе не могли. Я не могу сказать, что при первой встрече он мне понравился безусловно, был дискомфорт и сомнения (у меня модельный рост, он - невысокий). Но мы были уже так близки, я смотрела на его поступки, влюбленность - и постепенно все сомнения отступили. Близости тогда не было, мы были настроены хранить невинность до брака. После его отъезда мы считали дни до того, как сможем быть вместе. Так прошло ещё два года, я получила диплом, оставила предложение о работе в крупной компании и грант для продолжения обучения в европейском университете, купила билеты на присланные им деньги, и улетела. Туда, в арабскую страну. Вы можете дорисовать реакцию моей семьи на всё это безумство, но после пяти лет сопротивляться сил уже не было ни у кого.

Его семья встретила меня хорошо (знаю, что без особого восторга тоже, но все приличия были соблюдены). Мы расписались, жили сначала у свекров, потом они нам снимали квартиру поближе к работе мужа. В тот момент он только начинал свою карьеру, и мы, мягко сказать, были стеснены в средствах. При этом были счастливы. И тут я обнаруживаю, что беременна. К этому я не была готова, расстроилась, думала о том, на что мы будем растить ребёнка. Муж обрадовался, но при всём этом стал говорить, что это должно быть моим решением. Мне от таких слов стало ещё горше, не этого я ждала услышать от своего мужчины. Подумывала улететь рожать в Россию, а там как пойдёт... Робкие "это твой выбор" и "выбери меня" были несоразмерны ситуации.

Я осталась. Случилось чудо, и ему предложили хорошую должность в одной из стран Залива (самая строгая и закрытая арабская страна). Мы переехали, и там я родила сына. После родов у нас появились проблемы, которые в последствии возникали после рождения каждого ребёнка. Я была загружена, не высыпалась, муж винил в отсутствии внимания, ревновал меня к ребёнку. Специфика среды, в которой мы жили, накладывала тяжёлый отпечаток. Погулять или съездить куда-то самой было невозможно, мой мир замыкался в четырёх стенах, обо всем приходилось просить мужа. Он работал и уставал, меньше всего ему хотелось развлекать нас по вечерам и выходным. Наоборот, развлечений он ждал от меня, я вся такая горячая, наряженная и влюблённая должна была набрасываться на него, как только он переступал порог дома. К году сына я была в поисках работы, любой! Только бы вырваться из дома. Добавлю, что это была сверх-задача для иностранки без арабского в крайне патриархальном обществе, немногие женщины там работают (даже не знаю, каким образом они сохраняют браки). У меня получилось, мне предложили должность в компании местного принца. Это было настолько круто, моя ОЗ взлетела, даже мой оклад был не намного меньше, чем у мужа. Отношения сразу выровнялись, он бравировал знакомым, с гордостью называл меня бизнес-леди. Я даже не помню никаких особых проблем того периода...

Через пару лет мы захотели второго ребенка, я тут же забеременела, ушла с работы. Долгожданная дочка, муж очень хотел девочку. Однако, история повторилась, я не дотягивала до райской гурии. Когда дочке было около полу года, муж объявил, что он больше так не может, и что для нас всех(!) будет лучше, если он возьмёт себе вторую жену. Это был крах моего мира, я проплакала весь день на кровати. Мне стало так страшно - где я, и кто я? Мне даже некуда уйти. А если решу уехать в Россию - отпустит ли, отдаст детей? Мужу сказала, что раз хочет, пусть женится, но я в этом участвовать не буду - развод. Он подумал и сказал, что на развод не согласен и терять меня не хочет...так и быть, жену вторую искать не будет. Помнится, мне не стало намного легче от его слов, я поняла, что надо заниматься собой и быть готовой ко всему. Муж крепко прижимал к себе, вроде даже плакал, говорил, что я принадлежу только ему, навсегда, и он никуда меня не отпустит...

Дальше я пошла по проверенной схеме (интуитивно, ничего подобного Эволюции я тогда не читала). Дочке год, новая работа, ОЗ повысилось, отношения наладились. Босс в меня влюблён, муж это чувствует, ревнует, но виду не показывает (уверен во мне, как он впоследствии говорил - "доверяю тебе больше, чем себе"). В этот момент я подталкиваю мужа подать на иммиграцию в Канаду, мы собираем все документы, получаем вид на жительство. Супруг колеблется, стоит ли переезжать прямо сейчас, или повременить. У него любимая работа в международной компании, он растёт по карьерной лестнице. А в Канаде - неизвестно как все будет...

Тут случается невозможное. Я обнаруживаю, что беременна, со спиралью. Я уже знала, что меня ждёт после родов, и чувствовала, что не готова пройти эту мясорубку в отношениях с мужем. Он опять заводит волынку о том, что это "мое решение", и что он-таки рад. От ребёнка я бы никогда не отказалась, поэтому и решать нечего... Мы распланировали спешный переезд в Канаду, чтобы ребёнок родился уже там.

Потом был страшный эпизод в отпуске у его родителей, когда он ударил меня. Он был в невменяемом состоянии, сестра мужа стащила его с меня... Я сказала, что хочу развода...и тут же осеклась про себя. Я у него в стране, рядом его семья, а я в зависимом положении. Думала о детях, и что надо дотянуть до переезда в Канаду. Он просил прощения, говорил, что ненавидит себя. Я не хотела его ни видеть, ни слышать. Месяц едва с ним разговаривала, первый раз у нас был такой долгий период без близости. Он заглаживал вину как мог. Однако, позже обмолвился, что я его довела до такого (сама виновата), и теперь ему страдать до конца жизни от этого.

Мы переехали в Канаду, родился младший сын. Этот период (2 года) и до сегодняшнего дня - полный треш в наших личных отношениях. Я заметила, что муж общается с девушками в телефоне. Опешила. До этого у меня было абсолютное доверие. Он ответил, что общение дружеское. Я попросила дружить с мужчинами. Думаю, с этого момента ему понравилось манипулировать на моей ревности. Он обещал (а иногда и не обещал, просто отмалчивался на мои претензии) прекратить, я верила, а потом снова находила переписки. Сейчас я понимаю, что он оставлял их для меня. Мстил мне? Хотел ранить, растоптать, прогнуть? Кажется, он возненавидел меня. Несмотря на то, что он нашёл хорошую работу, и все складывалась вполне благополучно для нас в новой стране, муж был в пугающем для меня состоянии...стал ходить к психотерапевту, антидепрессанты, раздражительность не только ко мне, но и к детям, ноль терпения... Были периоды, когда он вдруг становился энергичным, ласковым, внимательным, но это длилось день-два максимум. Ему поставили диагноз "биполярное расстройство". Мне казалось, что глобальных причин быть недовольным нашим браком нет. Я думала, что его депрессию вылечат, что все встанет на свои места. Освободила его по максимуму от помощи по дому и других обязанностей. Согласилась на его покупку спортивного мотоцикла. Потом мы купили дом в ипотеку, это было мечтой его жизни. Он делал ремонт, учитывал все мои пожелания, мечтал, как мы будем там жить. Я запустила свой маленький онлайн бизнес, который быстро набирал обороты, муж подбадривал и иногда помогал.

Последней каплей стал имейл, который я нашла в его почте. Это была копия его чата с трэвэл агентом (романтическое путешествие на двоих в даты моего отъезда в Россию). Я потребовала его съехать от нас в дом, где шёл ремонт. Муж не извинялся, не оправдывался. Сказал, что он подстроил все, что никого у него нет (пока), но он захотел, чтобы я его выгнала, порвала с ним сама. Как же я должна была его достать, чтобы он пошёл на такое, мне было противно от собственной липкости... Я спросила, даёт ли он мне развод, муж уходил в другую комнату, не отвечал, но в итоге дрожащим голосом сказал, что даст.

У нас было много разборок-переписок после этого, на грани агонии. Его основное обвинение - я никогда по-настоящему его не хотела, да и не любила тоже. И хоть он меня и любит, продолжать жить со мной не может, а смог бы только, если бы у него была другая женщина/жена, которая бы нейтрализовала мою "депрессивность". Но и такую он вряд ли найдёт, хотя и попробует ещё со своей первой любовью (арабка, в разводе после месяца неудачного брака). Чтобы уж совсем меня растоптать - слал мне "случайные" скрины со своего телефона, где уже висела аватарка его бывшей (сватовство началось, пять минут после развода). Пожаловался своей семье (это он всегда делал и до этого) о всех наших проблемах, вплоть до интимных подробностей. Свекр мне потом звонил и отчитывал, учил о моих обязанностях перед мужем. Даже моей тёте муж написал трактат через переводчик о том, какая я "недоженщина". Жесть.

Я попыталась и экологично извиниться на прощание ("прости за упрямость и неготовность меняться для тебя...не можем быть с тобой вместе, потому что я не способна делить тебя ни со вторыми жёнами, ни любовницами"). Эффект был такой - подкрепил его правоту в разрыве (я сама признала свою вину, что все разрушила, а он жертва, так долго терпел своё рабство). Один раз он предложил написать списки с пожеланиями изменений к друг другу. На следующий день передумал, сказал, что боится повторения. Потом я предлагала попробовать наладить отношения последний раз ради детей. Тоже нет.

Я люблю мужа и не хочу его терять. Я в отчаянии. Но и быть отвергнутой вновь и вновь я больше не готова. Оставаться друзьями в одном доме ради детей (как он однажды предложил), а по факту жить своей жизнью... это выше моего понимания, это ад адский. Так же, как и делить его с кем-то. Пусть бы он лучше совсем пропал из моего поля зрения. Но у нас дети. Гоню от себя мысли о нем, работаю над локусом контроля, занимаюсь ресурсами.. Пойду учиться на дневное отделение в колледж, хоть и очень страшно, что не справлюсь одна с тремя детьми.

Буду благодарна за разбор моей ситуации.

Пишет Марина Ярославцева: О письме женщины, которая вышла за мужчину араба. Вот пыталась молчать, но читаю разбор ее текста и просто разрывает. Все не так элементарно, Ватсон, как кажется, и если бы я не общалась с женщиной, живущей в Арабских Эмиратах, я бы тоже не знала, что на самом дете происходило в этой семье, просто потому, что анализировала бы ситуацию с точки зрения российской – как и сама Эволюция – тетки.

Эво мадам умная, не отнять, но есть особенности менталитета, и чистая эрудиция, знаешь ты об этом или нет. Бабу, которая умчалась жить в другую страну с ее особенностями и принятым там поведением, она может оценивать и ставить диагнозы правильно, без вопросов, но... не мужчину, живущего в ином восприяти реальности.

Итак, мы читаем, что бедная женщина приехала из России в восточную страну, нарожала трех детей, после каждых родов стабильно кисла (не ощущая поклонению ее материнскому героизму, как в Росии, потому что на востоке рожить это норма и счастье, а не подвиг), а муж зеркалил ее состояние. После чего каждый раз бросала малышей, выходила на работу, уважение супруга восстанавливалось, только он, козел, все время хотел тепла и ласки, поэтому просил завести вторую жену, чтобы она ему это давала (то есть на первой он поставил жЫрный крест, поняв, что данные вещи от нее никогда так и не увидит).

Посмотрим на ситуацию, как видит это стандартная российская баба. Я – королева, родила и мне памятник, супругу выношу мозг, потому что он априори обязан и мало дает, чем я заслуживаю на самом деле. Мало, мало и МАЛО. Мало уважения, почитания, оценивания героических усилий сидения дома с малышом, трат на тебя суку своих лучших лет жизни.

Но это – российская точка зрения. Мы забываем, что мужик то вообще в принципе из другой страны. Там у женщины роль – другая, не просто ДРУГАЯ, а другаянахрен, вообще на нашу не похожая. Там нет этих королев, их мужчина себе и представить в принципе не может, поэтому все их общение до замужества воспринимал через призму своих обычаев.

Должна там женщина - обеспечить комфорт, психологический в первую очередь, никто там не воспитывал его носить жену на руках, как у нас делает большинство, занимающееся детьми от детского сада до института - хронически одинокие женщины, ненавидящие все, что с игрек хромосомой. Что первое внушают мальчикам? Ты ДОЛЖЕН подчиняться ДЕВОЧКАМ, потому что у тебя другая писька. Точка. Обязан. Раб с рождения по признаку пола.

Представляете, какой косяк восприятия?! Ты знаешь, что семья, это когда муж любит жену, потом родятся дети и умрете в один день. А вдруг оказывается, что для вашего мужчины брак, это свободный союз, никаких родов, и каждый день любовница в вашей постели.

Шок? Конечно, шок. И никто же не виноват, у одних такое представление, у других – другое. И тут я поясню то, что не вкурила моя тезка. Да нет никоих балансов там, динамичных или хеновых, не при чем тут прокачка ресурсом и локусы разного вида с коронами наперевес. ВСЕ ПРОЩЕ.

Мужчина ждал, что приедет такая же восточная жена и будет ему счастье. А кто это? Женщина-муза, что с улыбкой встречает с работы, дает энергию, всегда рада своему супругу, дарит любовь и обожание. Восточный мужчина приходит с работы и ему РАДЫ, не выносят мозг, а именно счастливы его видеть. С него снимают напряжение и негатив трудового дня, дают пополняют силы.

Это – нормальный восточный брак. Женщина-инь, а не наша российская вечнонедовольнаявсем баба традиционного брака. Конечно, мужик ааахренел. Он думал, что если он обеспечивает семью, получит супругу, которая рожает и вьет гнездо, а не депрессивную змеищу, намалывающую его яйца на кулак, держащий младенца.

Он сказал ей, что хочет вторую жену или чокнется. Она решила, что это про секс. Да нихрена это не о постели, это именно о поддержке и опоре, о любви, в конце-то концов! Есть такая штука, да, любовью называется. Это когда ты горишь и в ответ тебе другой человек пылает,

Эта история не про то, что там не так и не туда дают. Все это про разницу менталитетов, о которую разбивается большинство браков, заключаемых с иностранцами. Традиционный брак, наш, совковый, он подразумевает женщину не шее у мужчины, причем она им еще и правит почему-то. Восточный – женщина-муза, вдохновитель своему мужчины, его хорошее настроение, вливание энергии, убирание негатива. Или западное партнерство, когда никто никому ничего не должен, живем вместе просто потому, то сейчас это нравится и не более того.

И вот когда люди влюбляются, они не думают обычно, что там у другого за преставление о браке. Они просто проецируют свое мнение о семье, не подозревая, что у другого оно может быть фатально иным. А тут ОПС – нежданчик! Хочу вторую жену, потому что ты, сука, мозг мне уже весь выела чайной ложечкой. Нет у меня сил, и взять ноткуда, хочу бабу, которая будет встречать с работы с улыбкой.

И он полностью прав. Тут я на его стоне, однозначно. Если восточный мужчина, имея трех детей, хочет уйти, это его писец как достали. Ему мозг высосали через пальцы ног. Это российская классическая депрессивная зануда прогрызла плешь в его кудрявой восточной голове.

Влюбляйтесь. Женитесь. Только смотрите на менталитет, чтобы потом не лить крокодиловы слезы и самим себя не позорить в интернете, даже не понимая этого в принципе. Довела мужика, бросил ее, теперь рыдает – хочу вернуть. А был хреновый же, не любил, бил даже, переписывался с бабами чужими, а сейчас «хочу вернуть». Это что, расписка в своей полной несостоятельности? Никто больше не позариться, никому не нужна и БМ шанс хреновый, но единственный?

Пишет, мол, когда на работу выходила, муж менял к ней отношение в лучшую сторону. Да хрен вам. Читайте другое – когда начинала пахать, не было сил ипать ему мозги так, как делала это, сидя дома – вот и все улучшение, никакой психологии с прокачкой ресурсов, и дорогие тренинги нафиг не нужны.

Все просто.

Не стоит думать, что если у вас в жизнь клубок отношений, то это реально уникальный клубочек и вам его надо распутывать с мегапрофессионалами за большие деньги.

Часто надо несколько базовых понятий и здравый смысл, а если нет второго, то вообще нихрена вам не поможет.

Звали его Валид. Я жила тогда в Ростове-на-Дону. Окончив советское медучилище, я имела профессию массажиста и хорошо зарабатывала. Я могла себе позволить снять отдельную квартиру и прилично одеться. Познакомилась я с Валидом в троллейбусе. У него не было билета. Контролер требовал заплатить штраф, а он - иностранец - только смотрел на него широко открытыми удивленными глазами и пытался вымолвить на плохом русском: "Извините, я не понимаю".

Он был похож на маленькую обиженную обезьянку, которую заставляют выполнять разные трюки, а она не понимает, чего от нее хотят. Была зима, на нем был огромный черный пуховик, в котором он просто "тонул", и лыжная шапочка белого цвета, которая делала его похожим на негра: так контрастировала его темная кожа с белизной головного убора. Контролер попался привередливый, отпускать иностранца не хотел, требовал денег. Заплатить по тем временам надо было рубль.

Что-то шевельнулось в моей душе, я подошла к контролеру, вложила ему в руку рубль и вышла из троллейбуса. Иностранец выскочил следом за мной. Догнал и с улыбкой на приличном русском произнес: "Девушка, вы зря это сделали. Он бы покричал и отстал. А вы рубля лишились". После чего протянул мне рублевую купюру. Я лишилась дара речи. Вот так и познакомились.

Валид рассказал, что никогда не платит в общественном транспорте: "А зачем? Мне даже нравится наблюдать, как ведут себя люди вокруг. По-разному. Но ты - первая, кто заплатил". Он остановил такси и поинтересовался, где я живу. Я назвала адрес. Когда мы приехали, я пригласила его к себе в квартиру на чашку кофе. Он согласился и вошел в мой дом. А затем остался в моей жизни на долгие 13 лет.

С его стороны бывало всякое. И обманы, и измены, и скандалы из-за пустяков, и внезапные исчезновения на две-три недели, и дорогие подарки, и клятвы в верной любви, и многое, многое, многое. Вскоре квартира превратилась в прибежище для арабов из ближайшего университетского общежития. Комнаты пропахли дымом, иногда в квартире бывало в два-три раза больше людей, чем стульев, кто-то постоянно спал на раскладушке в кухне или ванной комнате, звучала арабская музыка, готовились пряные арабские кушанья.

Как мне объяснили знакомые арабы, Россия для них - просто рай. "В арабских странах нельзя употреблять спиртное, курить табак и заглядываться на чужих женщин. А в России это все разрешено. И родственники не узнают, что ты не соблюдаешь основные заповеди Корана", - часто любил повторять друг Валида сириец Махмуд. Да я и сама много раз наблюдала, как ведут себя новички, приехавшие из арабских стран. Сначала от всего отказываются, не едят свинины, не пьют спиртные напитки и не общаются с девушками. Но постепенно, день за днем, они становятся более "свободными".

Валид учился в университете на экономическом факультете. Но постоянно был в академическом отпуске. "Так я смогу дольше прожить в России", - объяснял он мне. Я ему помогала готовить рефераты, переписывала конспекты, и даже готовила вместо него курсовые. На это уходило много времени, а он в это время отправлялся к друзьям, приехавшим из Сирии, Египта или Ливана, чтобы узнать от них последние новости.

Я убирала квартиру, стирала ему одежду и зарабатывала деньги, потому что у него всегда бывали только две крайности: то густо, то пусто. Он вечно чем-то торговал: какие-то тюки с пуховиками, свитерами и носками лежали у нас в спальне. Невесть откуда появлялись огромные суммы денег, которые невесть куда и пропадали. И тогда он просил у меня денег на сигареты, такси и цветы преподавателям.

У него болела поджелудочная, обнаружилась хроническая язва, очень часты были сыпи на коже - ему не подходил наш климат. Я боролась с его хворями, как могла: ухаживала за ним во время периодов обострения язвенной болезни, терпела его плохое настроение во время очередной сыпи на коже, когда он не мог в таком виде выйти из дома, и варила диетические супчики.

Каждый вечер у нас устраивались шумные сборища. Приходили парни и девушки, которых я никогда раньше не видела. И вели себя в моей квартире, как у себя дома. Я не могла понять наших девушек: что же их привлекает в арабах? Почему они вьются вокруг них? Потому что у арабов водятся деньги, и они могут делать красивые подарки и водить в рестораны? Постепенно я начала понимать, а потом и говорить на арабском языке. И арабские мужчины при мне, не стесняясь, откровенно обсуждали русских девушек: "У этой кривые ноги", "Та - слишком жадная" или "Да, я с этой переспал, ничего особенного, можешь тоже попробовать, пусть не ломается".

Через два года совместной жизни Валид стал меняться на глазах. Он приходил озлобленный, замкнутый. Или становился вдруг беспричинно весел. Я, имея медицинское образование, поняла: он употребляет наркотики. А когда он поднял на меня руку, мне стало страшно за себя и свою жизнь. Я собрала вещи и уехала к родителям. Через две недели он меня разыскал. Клялся в любви, говорил, что без меня не может жить. И предложил выйти замуж, пообещав завязать с наркотиками. Я поверила. Мы расписались. Жизнь вошла в свое привычное русло: уборка, готовка, стирка…

Однажды он пришел домой расстроенный и сказал, что его исключили из университета, и теперь ему придется выехать из России. "Ты поедешь со мной. Будем жить с моими родителями", - приказал он, даже не спросив моего мнения. Вот так я оказалась в Йемене. В северном Йемене. Для тех, кому это ничего не говорит, поясню: это ад для женщины. Нравы там в сравнении с южной частью страны строгие. Женщина должна ходить в парандже. Но об этом он мне сказал после того, как мы приземлились в аэропорту Саны.

Его родители меня не приняли с первой минуты нашей встречи. Валид сказал: "Родишь им внука, они станут относиться лучше". Я все также убирала, готовила. Только не с кем было перекинуться словом: муж постоянно пропадал на работе, все остальные просто меня не замечали. Ни друзей, ни подруг. Я попыталась наладить отношения с сестрами Валида, благо уже свободно говорила по-арабски. Старшая лишь с презрением смотрела на меня. Однако младшая подружилась со мной. Она очень много рассказала мне о стране, о нравах и обычаях. О том, что женщина-массажист тут никогда не будет востребована. Так что о моей профессии я могу забыть.

Через год, когда у нас в Валидом все еще не было детей, он мне предложил обследоваться. Я сдала кучу тестов и получила заверения врачей, что абсолютно здорова. В свою очередь он не стал обращаться к медикам: "Я здоров, просто нужно еще подождать". Время шло, а ребенок все не появлялся. Родители мужа стали нервничать. "Что скажут люди?" - доставали они своего единственного сына. У нас с Валидом начались скандалы. Он пытался обвинить во всех бедах меня. Я предложила сдать все тесты еще один раз. Его мама подливала масла в огонь: обращение "ты, бесплодная шлюха" стало обычным для меня.

Пытаясь сообразить, что же меня держало рядом с Валидом, я наконец-то поняла - жалость. Да, та элементарная жалость к маленькому человеку, которая родилась во мне в тот зимний день в троллейбусе. Я думала, что сойду с ума, живя в доме с ним и его родителями. Обнаружив, что никогда и не любила своего мужа, я призналась ему в этом и попросила развода. Но он меня обсмеял: "Какой развод? Только не в нашей семье…" После этого цинично заявил, что он давно уже меня не любит, и в настоящее время подыскивает себе еще одну жену, которая обязательно родит ему сына. Вот так все точки над i были расставлены.

Я стала искать возможности вырваться из этой клетки. Подралась пару раз с его мамой - и она перестала распускать язык. Поскандалила с его старшей сестрой, обозвав ее "синим чулком", который никому не нужен - и она стала искать себе жениха более активно, и через два месяца вышла замуж за престарелого соседа-вдовца с пятью детьми, который уже давно положил на нее глаз. Я стала откладывать часть денег из тех мизерных сумм, которые изредка попадали мне в руки.

Однажды Валид собрался по делам в Египет. Я сказала, что без него не останусь с его семьей, так как я за себя не отвечаю. Что удивительно, меня активно поддержала его мама: "Возьми ее с собой, я хоть отдохну от нее". Наверно, вспомнила о синяке, который я ей поставила аккуратно под левый глаз.

И вот мы оказались в каирском аэропорту. Я с удовольствием сняла паранджу, в которой мне пришлось лететь в самолете, так как там могли оказаться знакомые Валида. Я сказала, что схожу в туалет. Быстро отыскала регистрационную стойку ближайшего российского рейса, купила билет - денег еле-еле хватило - и прошла паспортный и таможенный контроль. Все, я была свободна!

Вернувшись в Ростов, я стала работать массажистом. А потом знакомый предложил мне использовать мои знания арабского языка и пригласил поработать на Кипре. И вот теперь я работаю переводчиком арабского языка и имею стойкий иммунитет к арабским мужчинам. Я до сих пор не могу определиться со своим статусом: свободная ли я или все-таки замужняя женщина. Может быть, поэтому пока и не решаюсь на новые отношения с мужчинами. И еще - мне очень не хочется столкнуться с Валидом еще раз.