Полное произведение тимур и его команда. Квест-игра с презентацией по повести гайдара "тимур и его команда" для начальных классов
Книга Аркадия Гайдара «Тимур и его команда» способна пробудить как в детях, так и во взрослых самые светлые чувства и напомнить о чем-то добром и чистом. Несмотря на то, что автор пишет о советских реалиях, повесть интересна и современным читателям, ведь здесь, прежде всего, имеют значение поступки и качества ребят. Эта книга стала любимой у многих детей, а взрослые могут поностальгировать, читая ее и погружаясь в ее теплую атмосферу.
Какие-то странные события происходят в дачном поселке. Местные жители получают помощь от неизвестных людей. Распространяются слухи, но никто не знает правды. А тут еще появилась компания хулиганов, они обворовывают сады, и жителям нужна помощь. Девочка Женя приехала на дачу вместе со старшей сестрой Ольгой и тоже оказалась втянута во все эти странные события, когда узнает о существовании особого штаба на чердаке сарая у нее же в саду…
Эта книга рассказывает о доброте и взаимопомощи. Она показывает, как важно любить окружающих, природу и весь мир. Когда читаешь о ребятах, готовых помогать другим и стоящих друг за друга горой, испытываешь массу положительных эмоций. Повесть наполнена поучительной добротой, она воспитывает хорошие качества и наполняет душу теплотой и светом.
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Тимур и его команда" Гайдар Аркадий Петрович бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Гайдар Аркадий Петрович — автор, с которым я уже неоднократно сталкивалась, например, читая произведение Чук и Гек. Этим летом я вновь столкнулась с этим замечательным автором, когда читала очередную работу Гайдара Тимур и его команда. С произведением я познакомилась этим летом. Прочитала работу автора на одном дыхании, ведь это увлекательная повесть, которая рассказывает о благих намерениях тимуровцев, о их помощи простым людям.
Гайдар Тимур и его команда
Читательский дневник и работа Тимур и его команда автора Гайдара знакомит нас с мальчиком, который сумел сплотить своих друзей и поставил общую цель: помогать всем тем, кто нуждается в помощи, и в первую очередь, ребята помогали семьям бойцов Красной армии. Помогают они втайне от взрослых, поэтому, Женя, которая, приехав из Москвы со своей сестрой в деревню, пополнив ряды тимуровцев, не смогла рассказать своей сестре всю правду о Тимуре. Сестра же ее посчитала Тимура хулиганом и запретила общаться с ним Жене. Но, дети продолжали свое благое дело. Так, они помогали старушкам. То дров наколют, то козу отыщут, то бочку наполнят водой, то с ребенком поиграют. Но, самой главной целью у ребят было разоблачить и разогнать шайку Мишки Квакина, которая часто воровала яблоки. И ребятам удается, устроив засаду, запереть хулиганов на базарной площади, где Тимур и его команда прицепили табличку, что сообщала всем о том, что взаперти находятся те самые яблочные воры.
Радует в произведении то, что взрослые, наконец-таки становятся на сторону детей, поняв их и поддержав их. Изменить Оле — старшей сестре Маши — свое мнение о Тимуре позволяет случай, когда Тимур, несмотря ни на что, привез Женю на мотоцикле своего дяди, лишь бы Женя смогла повидать своего отца, который прибыл в город на несколько часов. Но так как время было упущено, так как телеграмма была прочитана слишком поздно, Женя смогла повидать отца лишь несколько минут. Но, благодаря Тимуру, встреча, хоть и мимолетная, но состоялась. Вот этот случай и изменил мнение Ольги о Тимуре.
Тимур и его команда главные герои
В произведении «Тимур и его команда» главным героем является Тимур — это простой самый обычный мальчишка. Хотя нет, обычным его не назовешь, ведь он человечек с добрым и отзывчивым сердцем, поэтому готовый прийти всегда на помощь к каждому. Это гордый комиссар, который сплотил ребят. Теперь Женя, Нюрка, Коля, Гейка, Сима, которые также являются героями произведения, играют в тайную игру, которая непонятна взрослым, поэтому из-за этого и появляются конфликты между детьми и взрослыми. Но, эта игра пронизана большим и щедрым чувством любви к Родине, ведь тимуровцы помогают семьям красноармейцев.
Также героиней произведения Тимур и его команда являются Женя и ее сестра Оля. Женя, после смерти матери стала воспитываться старшей сестрой. Ее сестра строгая и хочет, чтобы Женя росла по всем правилам, чтобы была послушной, дисциплинированной. Но, Женя не совсем с этим согласна, ведь это тринадцатилетний ребенок, которому хочется приключений и, благодаря Тимуру и его команде, Женя получила такую возможность.
Есть здесь и отрицательные герои в лице Мишки Квакина и его шайки, с которой Тимур ведет настоящую войну.
Познакомившись с Тимуром и его командой в кратком содержании, я сделала вывод о том, что это доброе произведение, которое заставляет задуматься, ведь и в наше время очень много людей, которые нуждаются в помощи и было бы хорошо, если бы школьники, объединившись в одну команду, стали некими тимуровцами, которые вершили бы благие дела. Вот и я, сегодня же, схожу к соседке-пенсионерке в гости, возможно, ей нужна моя помощь, от которой она не откажется.
Редкий случай, когда по фильму позже была написана одноименная повесть, а не наоборот. Аркадий Гайдар создал сценарий, которому не планировал давать книжную жизнь, но экранный успех «Тимура и его команды» заставил писателя поместить приключения тимуровцев и в твердый переплет. Главным героям – пионерам Тимуру и Жене – достались имена сына автора от первого брака и приемной дочери от второго.
Режиссер Александр Разумный до 1940 года не снимал детского кино, он был мастером фильмов о революции, о войне и о тяжелых судьбах советских военных. Привычными для него драматическими красками он сумел раскрасить и веселую, казалось бы, детскую историю о похождениях школяров, помогающих старикам, детям, а особенно семьям тех, чьи родственники служат в Красной армии. Съемки проходили в Самаре и подмосковном Нахабино.
Кадр из фильма. Фотография: kino-teatr.ru
Кадр из фильма. Фотография: kino-teatr.ru
Комсомолка Ольга (Марина Ковалева) вместе с младшей сестрой Женей (Катя Деревщикова) приезжает на лето на подмосковную дачу, где и развернул бурную общественную деятельность Тимур. Оля запрещает непоседливой сестренке общаться с командой, о которой в деревне не слышал только ленивый. Но ребята в красных галстуках оказываются не хулиганами, а спасителями. Это выясняется лишь в конце фильма, когда Тимур под страхом исключения из школы крадет мотоцикл и везет Женю в Москву, чтобы она успела проводить отца на фронт.
Главный подвиг в фильме Тимур совершает на «Л-300» – первом советском серийном мотоцикле. За рулем этого же транспортного средства Тимур, будучи вымышленным персонажем, в реальной жизни лишил Аркадия Гайдара почетной государственной награды. Писатель некстати прокомментировал эпизод, где главные герои въезжают на мотоцикле в Москву, пропускают перед собой колонну буденовцев и останавливаются перед памятником Сталину. «Не хочу выглядеть лизоблюдом», – именно так, не стесняясь в выражениях, Гайдар потребовал вырезать эту сцену длиной в 1 минуту 50 секунд. «Наверху» сделали вид, что не заметили выходки уважаемого писателя, но позже вместо престижной госнаграды автор получил лишь рядовой орден «Знак Почета».
Не получил ни одной награды, кроме всесоюзного признания, и главный герой фильма. На роль Тимура, которого сыграл сын знаменитого поэта Степана Щипачева – Ливий Щипачев, пробовались Борис Рунге, Юрий Яковлев и даже сын Аркадия Гайдара – Тимур.
Щипачев-младший снялся всего в двух картинах: в «Тимуре и его команде» и «Мечте Тимура». Фильм снял Александр Разумный в режиссерском дуэте со Львом Кулешовым в 1942 году как продолжение о похождениях тимуровцев. После этого Ливий, которому пророчили блестящее актерское будущее, не стал связывать свою жизнь с кино. Он окончил Институт имени Сурикова по классу живописи. Был таким же активным, как его герой, членом Союза художников СССР, а его работы регулярно украшали лучшие выставки страны.
В 1965 году фильм был восстановлен и немного перемонтирован на киностудии им. Горького, и в первую очередь исключили сцену с памятником вождю.
© OOO «Издательство Астрель», 2010
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
Вот уже три месяца, как командир бронедивизиона полковник Александров не был дома. Вероятно, он был на фронте.
В середине лета он прислал телеграмму, в которой предложил своим дочерям Ольге и Жене остаток каникул провести под Москвой на даче.
Сдвинув на затылок цветную косынку и опираясь на палку щетки, насупившаяся Женя стояла перед Ольгой, а та ей говорила:
– Я поехала с вещами, а ты приберешь квартиру. Можешь бровями не дергать и губы не облизывать. Потом запри дверь. Книги отнеси в библиотеку. К подругам не заходи, а отправляйся прямо на вокзал. Оттуда пошли папе вот эту телеграмму. Затем садись в поезд и приезжай на дачу… Евгения, ты меня должна слушаться. Я твоя сестра…
– И я твоя тоже.
– Да… но я старше… и, в конце концов, так велел папа.
Когда во дворе зафырчала отъезжающая машина, Женя вздохнула и оглянулась. Кругом был разор и беспорядок. Она подошла к пыльному зеркалу, в котором отражался висевший на стене портрет отца.
Хорошо! Пусть Ольга старше и пока ее нужно слушаться. Но зато у нее, у Жени, такие же, как у отца, нос, рот, брови. И, вероятно, такой же, как у него, будет характер.
Она туже перевязала косынкой волосы. Сбросила сандалии. Взяла тряпку. Сдернула со стола скатерть, сунула под кран ведро и, схватив щетку, поволокла к порогу груду мусора.
Вскоре запыхтела керосинка и загудел примус.
Пол был залит водой. В бельевом цинковом корыте шипела и лопалась мыльная пена. А прохожие с улицы удивленно поглядывали на босоногую девчонку в красном сарафане, которая, стоя на подоконнике третьего этажа, смело протирала стекла распахнутых окон.
Грузовик мчался по широкой солнечной дороге. Поставив ноги на чемодан и опираясь на мягкий узел, Ольга сидела в плетеном кресле. На коленях у нее лежал рыжий котенок и теребил лапами букет васильков.
У тридцатого километра их нагнала походная красноармейская мотоколонна. Сидя на деревянных скамьях рядами, красноармейцы держали направленные дулом к небу винтовки и дружно пели.
При звуках этой песни шире распахивались окна и двери в избах. Из-за заборов, из калиток вылетали обрадованные ребятишки. Они махали руками, бросали красноармейцам еще недозрелые яблоки, кричали вдогонку «ура» и тут же затевали бои, сражения, врубаясь в полынь и крапиву стремительными кавалерийскими атаками.
Грузовик свернул в дачный поселок и остановился перед небольшой, укрытой плющом дачей.
Шофер с помощником откинули борта и взялись сгружать вещи, а Ольга открыла застекленную террасу.
Отсюда был виден большой запущенный сад. В глубине сада торчал неуклюжий двухэтажный сарай, и над крышею этого сарая развевался маленький красный флаг.
Ольга вернулась к машине. Здесь к ней подскочила бойкая старая женщина – это была соседка, молочница. Она вызвалась прибрать дачу, вымыть окна, полы и стены.
Пока соседка разбирала тазы и тряпки, Ольга взяла котенка и прошла в сад.
На стволах обклеванных воробьями вишен блестела горячая смола. Крепко пахло смородиной, ромашкой и полынью. Замшелая крыша сарая была в дырах, и из этих дыр тянулись поверху и исчезали в листве деревьев какие-то тонкие веревочные провода.
Ольга пробралась через орешник и смахнула с лица паутину.
Что такое? Красного флага над крышей уже не было, и там торчала только палка.
Тут Ольга услышала быстрый тревожный шепот. И вдруг, ломая сухие ветки, тяжелая лестница – та, что была приставлена к окну чердака сарая, – с треском полетела вдоль стены и, подминая лопухи, гулко брякнулась о землю.
Веревочные провода над крышей задрожали. Царапнув руки, котенок кувыркнулся в крапиву. Недоумевая, Ольга остановилась, осмотрелась, прислушалась. Но ни среди зелени, ни за чужим забором, ни в черном квадрате окна сарая никого не было ни видно, ни слышно.
Она вернулась к крыльцу.
– Это ребятишки по чужим садам озоруют, – объяснила Ольге молочница. – Вчера у соседей две яблони обтрясли, сломали грушу. Такой народ пошел… хулиганы. Я, дорогая, сына в Красную Армию служить проводила. И как пошел, вина не пил. «Прощай, – говорит, – мама». И пошел, и засвистел, милый. Ну, к вечеру, как положено, взгрустнулось, всплакнула.
А ночью просыпаюсь и чудится мне, что по двору шныряет кто-то, шмыгает. Ну, думаю, человек я теперь одинокий, заступиться некому… А много ли мне, старой, надо? Кирпичом по голове стукни – вот я и готова. Однако Бог миловал – ничего не украли. Пошмыгали, пошмыгали и ушли. Кадка у меня во дворе стояла – дубовая, вдвоем не своротишь, – так ее шагов на двадцать к воротам подкатили. Вот и все. А что был за народ, что за люди – дело темное.
В сумерки, когда уборка была закончена, Ольга вышла на крыльцо. Тут из кожаного футляра бережно достала она белый, сверкающий перламутром аккордеон – подарок отца, который он прислал ей ко дню рождения.
Она положила аккордеон на колени, перекинула ремень через плечо и стала подбирать музыку к словам недавно услышанной ею песенки:
Ах, если б только раз
Мне вас еще увидеть,
Ах, если б только… раз…
И два… и три…
А вы и не поймете
На быстром самолете,
Как вас ожидала я до утренней зари.
Да!
Летчики-пилоты! Бомбы-пулеметы!
Вот и улетели в дальний путь.
Вы когда вернетесь?
Я не знаю, скоро ли,
Только возвращайтесь…
хоть когда-нибудь.
Еще в то время, когда Ольга напевала эту песенку, несколько раз бросала она короткие настороженные взгляды в сторону темного куста, который рос во дворе у забора. Закончив играть, она быстро поднялась и, повернувшись к кусту, громко спросила:
– Послушайте! Зачем вы прячетесь и что вам здесь надо?
Из-за куста вышел человек в обыкновенном белом костюме. Он наклонил голову и вежливо ей ответил:
– Я не прячусь. Я сам немного артист. Я не хотел вам мешать. И вот я стоял и слушал.
– Да, но вы могли стоять и слушать с улицы. Вы же для чего-то перелезли через забор.
– Я?.. Через забор?.. – обиделся человек. – Извините, я не кошка. Там, в углу забора, выломаны доски, и я с улицы проник через это отверстие.
– Понятно! – усмехнулась Ольга. – Но вот калитка. И будьте добры проникнуть через нее обратно на улицу.
Человек был послушен. Не говоря ни слова, он прошел через калитку, запер за собой задвижку, и это Ольге понравилось.
– Погодите! – спускаясь со ступени, остановила его она. – Вы кто? Артист?
– Нет, – ответил человек. – Я инженер-механик, но в свободное время я играю и пою в нашей заводской опере.
– Послушайте, – неожиданно просто предложила ему Ольга. – Проводите меня до вокзала. Я жду младшую сестренку. Уже темно, поздно, а ее все нет и нет. Поймите, я никого не боюсь, но я еще не знаю здешних улиц. Однако постойте, зачем же вы открываете калитку? Вы можете подождать меня и у забора.
Она отнесла аккордеон, накинула на плечи платок и вышла на темную, пахнувшую росой и цветами улицу.
Ольга была сердита на Женю и поэтому со своим спутником по дороге говорила мало. Он же сказал ей, что его зовут Георгий, фамилия его Гараев и он работает инженером-механиком на автомобильном заводе.
Поджидая Женю, они пропустили уже два поезда, наконец прошел и третий, последний.
– С этой негодной девчонкой хлебнешь горя! – огорченно воскликнула Ольга. – Ну, если бы еще мне было лет сорок или хотя бы тридцать. А то ей тринадцать, мне – восемнадцать, и поэтому она меня совсем не слушается.
– Сорок не надо! – решительно отказался Георгий. – Восемнадцать куда как лучше! Да вы зря не беспокойтесь. Ваша сестра приедет рано утром.
Перрон опустел. Георгий вынул портсигар. Тут же к нему подошли два молодцеватых подростка и, дожидаясь огня, вынули свои папиросы.
– Молодой человек, – зажигая спичку и озаряя лицо старшего, сказал Георгий. – Прежде чем тянуться ко мне с папиросой, надо поздороваться, ибо я уже имел честь с вами познакомиться в парке, где вы трудолюбиво выламывали доску из нового забора. Вас зовут Михаил Квакин. Не так ли?
Мальчишка засопел, попятился, а Георгий потушил спичку, взял Ольгу за локоть и повел ее к дому.
Когда они отошли, то второй мальчишка сунул замусоленную папиросу за ухо и небрежно спросил:
– Это еще что за пропагандист выискался? Здешний?
– Здешний, – нехотя ответил Квакин. – Это Тимки Гараева дядя. Тимку бы поймать, излупить надо. Он подобрал себе компанию, и они, кажется, гнут против нас дело.
Тут оба приятеля заметили под фонарем в конце платформы седого почтенного джентльмена, который, опираясь на палку, спускался по лесенке.
Это был местный житель, доктор Ф. Г. Колокольчиков. Они помчались за ним вдогонку, громко спрашивая, нет ли у него спичек. Но их вид и голоса никак не понравились этому джентльмену, потому что, обернувшись, он погрозил им суковатой палкой и степенно пошел своей дорогой.
С московского вокзала Женя не успела послать телеграмму отцу, и поэтому, сойдя с дачного поезда, она решила разыскать поселковую почту.
Проходя через старый парк и собирая колокольчики, она незаметно вышла на перекресток двух огороженных садами улиц, пустынный вид которых ясно показывал, что попала она совсем не туда, куда ей было надо.
Невдалеке она увидела маленькую проворную девчонку, которая с ругательствами волокла за рога упрямую козу.
– Скажи, дорогая, пожалуйста, – закричала ей Женя, – как мне пройти отсюда на почту?
Но тут коза рванулась, крутанула рогами и галопом понеслась по парку, а девчонка с воплем помчалась за ней следом. Женя огляделась: уже смеркалось, а людей вокруг видно не было. Она открыла калитку чьей-то серой двухэтажной дачи и по тропинке прошла к крыльцу.
– Скажите, пожалуйста, – не открывая дверь, громко, но очень вежливо спросила Женя, – как бы мне отсюда пройти на почту?
Ей не ответили. Она постояла, подумала, открыла дверь и через коридор прошла в комнату. Хозяев дома не было. Тогда, смутившись, она повернулась, чтобы выйти, но тут из-под стола бесшумно выползла большая светло-рыжая собака. Она внимательно оглядела оторопевшую девчонку и, тихо зарычав, легла поперек пути у двери.
– Ты, глупая! – испуганно растопыривая пальцы, закричала Женя. – Я не вор! Я у вас ничего не взяла. Это вот ключ от нашей квартиры. Это телеграмма папе. Мой папа – командир. Тебе понятно?
Собака молчала и не шевелилась. А Женя, потихоньку подвигаясь к распахнутому окну, продолжала:
– Ну вот! Ты лежишь? И лежи… Очень хорошая собачка… такая с виду умная, симпатичная.
Но едва Женя дотронулась рукой до подоконника, как симпатичная собака с грозным рычанием вскочила, и, в страхе прыгнув на диван, Женя поджала ноги.
– Очень странно, – чуть не плача, заговорила она. – Ты лови разбойников и шпионов, а я… человек. Да! – Она показала собаке язык. – Дура!
Женя положила ключ и телеграмму на край стола. Надо было дожидаться хозяев.
Но прошел час, другой… Уже стемнело. Через открытое окно доносились далекие гудки паровозов, лай собак и удары волейбольного мяча. Где-то играли на гитаре. И только здесь, около серой дачи, все было глухо и тихо.
Положив голову на жесткий валик дивана, Женя тихонько заплакала.
Наконец она крепко уснула.
Она проснулась только утром.
За окном шумела пышная, омытая дождем листва. Неподалеку скрипело колодезное колесо. Где-то пилили дрова, но здесь, на даче, было по-прежнему тихо.
Аркадий Гайдар. Тимур и его команда
Вот уже три месяца, как командир бронедивизиона полковник Александров
не был дома. Вероятно, он был на фронте.
В середине лета он прислал телеграмму, в которой предложил своим
дочерям Ольге и Жене остаток каникул провести под Москвой на даче.
Сдвинув на затылок цветную косынку и опираясь на палку щетки,
насупившаяся Женя стояла перед Ольгой, а та ей говорила:
-- Я поехала с вещами, а ты приберешь квартиру. Можешь бровями не
дергать и губы не облизывать. Потом запри дверь. Книги отнеси в библиотеку.
К подругам не заходи, а отправляйся прямо на вокзал. Оттуда пошли папе вот
эту телеграмму. Затем садись в поезд и приезжай на дачу... Евгения, ты меня
должна слушаться. Я твоя сестра...
-- И я твоя тоже.
-- Да... но я старше... и, в конце концов, так велел папа.
Когда во дворе зафырчала отъезжающая машина, Женя вздохнула и
оглянулась. Кругом был разор и беспорядок. Она подошла к пыльному зеркалу, в
котором отражался висевший на стене портрет отца.
Хорошо! Пусть Ольга старше и пока ее нужно слушаться. Но зато у нее, у
Жени, такие же, как у отца, нос, рот, брови. И, вероятно, такой же, как у
него, будет характер.
Она туже перевязала косынкой волосы. Сбросила сандалии. Взяла тряпку.
Сдернула со стола скатерть, сунула под кран ведро и, схватив щетку,
поволокла к порогу груду мусора.
Вскоре запыхтела керосинка и загудел примус.
Пол был залит водой. В бельевом цинковом корыте шипела и лопалась
мыльная пена. А прохожие с улицы удивленно поглядывали на босоногую девчонку
в красном сарафане, которая, стоя на подоконнике третьего этажа, смело
протирала стекла распахнутых окон.
Грузовик мчался по широкой солнечной дороге. Поставив ноги на чемодан и
опираясь на мягкий узел, Ольга сидела в плетеном кресле. На коленях у нее
лежал рыжий котенок и теребил лапами букет васильков.
У тридцатого километра их нагнала походная красноармейская мотоколонна.
Сидя на деревянных скамьях рядами, красноармейцы держали направленные дулом
к небу винтовки и дружно пели.
При звуках этой песни шире распахивались окна и двери в избах. Из-за
заборов, из калиток вылетали обрадованные ребятишки. Они махали руками,
бросали красноармейцам еще недозрелые яблоки, кричали вдогонку "ура" и тут
же затевали бои, сражения, врубаясь в полынь и крапиву стремительными
кавалерийскими атаками.
Грузовик свернул в дачный поселок и остановился перед небольшой,
укрытой плющом дачей.
Шофер с помощником откинули борта и взялись сгружать вещи, а Ольга
открыла застекленную террасу.
Отсюда был виден большой запущенный сад. В глубине сада торчал
неуклюжий двухэтажный сарай, и над крышею этого сарая развевался маленький
красный флаг.
Ольга вернулась к машине. Здесь к ней подскочила бойкая старая женщина
-- это была соседка, молочница. Она вызвалась прибрать дачу, вымыть окна,
полы и стены.
Пока соседка разбирала тазы и тряпки, Ольга взяла котенка и прошла в
сад.
На стволах обклеванных воробьями вишен блестела горячая смола. Крепко
пахло смородиной, ромашкой и полынью. Замшелая крыша сарая была в дырах, и
из этих дыр тянулись поверху и исчезали в листве деревьев какие-то тонкие
веревочные провода.
Ольга пробралась через орешник и смахнула с лица паутину.
Что такое? Красного флага над крышей уже не было, и там торчала только
палка.
Тут Ольга услышала быстрый, тревожный шепот. И вдруг, ломая сухие
ветви, тяжелая лестница -- та, что была приставлена к окну чердака сарая, --
с треском полетела вдоль стены и, подминая лопухи, гулко брякнулась о землю.
Веревочные провода над крышей задрожали. Царапнув руки, котенок
кувыркнулся в крапиву. Недоумевая, Ольга остановилась, осмотрелась,
прислушалась. Но ни среди зелени, ни за чужим забором, ни в черном квадрате
окна сарая никого не было ни видно, ни слышно.
Она вернулась к крыльцу.
-- Это ребятишки по чужим садам озоруют, -- объяснила Ольге молочница.
-- Вчера у соседей две яблони обтрясли, сломали грушу. Такой народ пошел...
хулиганы. Я, дорогая, сына в Красную Армию служить проводила. И как пошел,
вина не пил. "Прощай, -- говорит, -- мама". И пошел и засвистел, милый. Ну,
к вечеру, как положено, взгрустнулось, всплакнула. А ночью просыпаюсь, и
чудится мне, что по двору шныряет кто-то, шмыгает. Ну, думаю, человек я
теперь одинокий, заступиться некому... А много ли мне, старой, надо?
Кирпичом по голове стукни -- вот я и готова. Однако бог миловал -- ничего не
украли. Пошмыгали, пошмыгали и ушли. Кадка у меня во дворе стояла --
дубовая, вдвоем не своротишь, -- так ее шагов на двадцать к воротам
подкатили. Вот и все. А что был за народ, что за люди -- дело темное.
В сумерки, когда уборка была закончена, Ольга вышла на крыльцо. Тут из
кожаного футляра бережно достала она белый, сверкающий перламутром аккордеон
-- подарок отца, который он прислал ей ко дню рождения.
Она положила аккордеон на колени, перекинула ремень через плечо и стала
подбирать музыку к словам недавно услышанной ею песенки:
Ах, если б только раз
Мне вас еще увидеть,
Ах, если б только раз
И два. и три
А вы и не поймете
На быстром самолете,
Как вас ожидала я до утренней зари
Да!
Летчики-пилоты! Бомбы-пулеметы!
Вот и улетели в дальний путь.
Вы когда вернетесь?
Я не знаю, скоро ли,
Только возвращайтесь... хоть когда-нибудь.
Еще в то время, когда Ольга напевала эту песенку, несколько раз бросала
она короткие настороженные взгляды в сторону темного куста, который рос во
дворе у забора. Закончив играть, она быстро поднялась и, повернувшись к
кусту, громко спросила:
-- Послушайте! Зачем вы прячетесь и что вам здесь надо?
Из-за куста вышел человек в обыкновенном белом костюме. Он наклонил
голову и вежливо ей ответил:
-- Я не прячусь. Я сам немного артист. Я не хотел вам мешать. И вот я
стоял и слушал.
-- Да, но вы могли стоять и слушать с улицы. Вы же для чего-то
перелезли через забор.
-- Я?.. Через забор?.. -- обиделся человек. -- Извините, я не кошка.
Там, в углу забора, выломаны доски, и я с улицы проник через это отверстие.
-- Понятно! -- усмехнулась Ольга. -- Но вот калитка. И будьте добры
проникнуть через нее обратно на улицу.
Человек был послушен. Не говоря ни слова, он прошел через калитку,
запер за собой задвижку, и это Ольге понравилось.
-- Погодите! -- спускаясь со ступени, остановила его она. -- Вы кто?
Артист?
-- Нет, -- ответил человек. -- Я инженер-механик, но в свободное время
я играю и пою в нашей заводской опере.
-- Послушайте, -- неожиданно просто предложила ему Ольга. -- Проводите
меня до вокзала. Я жду младшую сестренку. Уже темно, поздно, а ее все нет и
нет. Помните, я никого не боюсь, но я еще не знаю здешних улиц. Однако
постойте, зачем же вы открываете калитку? Вы можете подождать меня и у
забора.
Она отнесла аккордеон, накинула на плечи платок и вышла на темную,
пахнувшую росой и цветами улицу.
Ольга была сердита на Женю и поэтому со своим спутником по дороге
говорила мало. Он же сказал ей, что его зовут Георгий, фамилия его Гараев и
он работает инженером-механиком на автомобильном заводе.
Поджидая Женю, они пропустили уже два поезда, наконец прошел и третий,
последний.
-- С этой негодной девчонкой хлебнешь горя! -- огорченно воскликнула
Ольга. -- Ну, если бы еще мне было лет сорок или хотя бы тридцать. А то ей
тринадцать, мне -- восемнадцать, и поэтому она меня совсем не слушается.
-- Сорок не надо! -- решительно отказался Георгий. -- Восемнадцать куда
как лучше! Да вы зря не беспокойтесь. Ваша сестра приедет рано утром.
Перрон опустел. Георгий вынул портсигар. Тут же к нему подошли два
молодцеватых подростка и, дожидаясь огня, вынули свои папиросы.
-- Молодой человек, -- зажигая спичку и озаряя лицо старшего, сказал
Георгий. -- Прежде чем тянуться ко мне с папиросой, надо поздороваться, ибо
я уже имел честь с вами познакомиться в парке, где вы трудолюбиво выламывали
доску из нового забора. Вас зовут Михаил Квакин. Не так ли?
Мальчишка засопел, попятился, а Георгий потушил спичку, взял Ольгу за
локоть и повел ее к дому.
Когда они отошли, то второй мальчишка сунул замусоленную папиросу за
ухо и небрежно спросил:
-- Это еще что за пропагандист выискался? Здешний?
-- Здешний, -- нехотя ответил Квакин. -- Это Тимки Гараева дядя. Тимку
бы поймать, излупить надо. Он подобрал себе компанию, и они, кажется, гнут
против нас дело.
Тут оба приятеля заметили под фонарем в конце платформы седого
почтенного джентльмена, который, опираясь на палку, спускался по лесенке.
Это был местный житель, доктор Ф. Г. Колокольчиков. Они помчались за
ним вдогонку, громко спрашивая, нет ли у него спичек. Но их вид и голоса
никак не понравились этому джентльмену, потому что, обернувшись, он погрозил
им суковатой палкой и степенно пошел своей дорогой.
С московского вокзала Женя не успела послать телеграмму отцу, и
поэтому, сойдя с дачного поезда, она решила разыскать поселковую почту.
Проходя через старый парк и собирая колокольчики, она незаметно вышла
на перекресток двух огороженных садами улиц, пустынный вид которых ясно
показывал, что попала она совсем не туда, куда ей было надо.
Невдалеке она увидела маленькую проворную девчонку, которая с
ругательствами волокла за рога упрямую козу.
-- Скажи, дорогая, пожалуйста, -- закричала ей Женя, -- как мне пройти
отсюда на почту?
Но тут коза рванулась, крутанула рогами и галопом понеслась по парку, а
девчонка с воплем помчалась за ней следом. Женя огляделась: уже смеркалось,
а людей вокруг видно не было. Она открыла калитку чьей-то серой двухэтажной
дачи и по тропинке прошла к крыльцу.
-- Скажите, пожалуйста, -- не открывая дверь, громко, но очень вежливо
спросила Женя: -- как бы мне отсюда пройти на почту?
Ей не ответили. Она постояла, подумала, открыла дверь и через коридор
прошла в комнату. Хозяев дома не было. Тогда, смутившись, она повернулась,
чтобы выйти, но тут из-под стола бесшумно выползла большая светло-рыжая
собака. Она внимательно оглядела оторопевшую девчонку и, тихо зарычав, легла
поперек пути у двери.
-- Ты, глупая! -- испуганно растопыривая пальцы, закричала Женя. -- Я
не вор! Я у вас ничего не взяла. Это вот ключ от нашей квартиры. Это
телеграмма папе. Мой папа -- командир. Тебе понятно?
Собака молчала и не шевелилась. А Женя, потихоньку подвигаясь к
распахнутому окну, продолжала:
-- Ну вот! Ты лежишь? И лежи... Очень хорошая собачка... такая с виду
умная, симпатичная.
Но едва Женя дотронулась рукой до подоконника, как симпатичная собака с
грозным рычанием вскочила, и, в страхе прыгнув на диван, Женя поджала ноги.
-- Очень странно, -- чуть не плача, заговорила она. -- Ты лови
разбойников и шпионов, а я... человек. Да! -- Она показала собаке язык. --
Дура!
Женя положила ключ и телеграмму на край стола. Надо было дожидаться
хозяев.
Но прошел час, другой... Уже стемнело: Через открытое окно доносились
далекие гудки паровозов, лай собак и удары волейбольного мяча. Где-то играли
на гитаре. И только здесь, около серой дачи, все было глухо и тихо.
Положив голову на жесткий валик дивана, Женя тихонько заплакала.
Наконец она крепко уснула.